Практически все занимаются сексом, думают о нём, говорят… И заблуждаются. Что разрешено или нет в сексе, где заканчивается норма и начинается извращение? Как женщине достичь оргазма? Как разговаривать о сексе с детьми? И самый главный вопрос: кому это мешает? Разложила по полочкам израильский сексолог Катя Кацман.
Содержание
Расскажите, как формируются стереотипы в сексе? Сильно на них влияет массовая культура?
Молодые люди смотрят порно, где эрекция партнёра держится 40 минут. Приходят на терапию и говорят: «У меня что-то не так».
Либо девушка говорит: «А я не испытываю оргазм от каждого возвратно-поступательного движения, а в порно я видела». Или «в журнале я прочитала», или «подружки мне сказали».
Это я обобщённо называю «ОБС» — одна бабка сказала. Заблуждаются и молодые, и очень взрослые люди.
Например, реальная история из практики — мужчина около 70 лет рассказывает:
— Мне кажется, я больной человек, меня надо лечить, не знаю, куда бежать и что делать.
— А что с вами происходит?
— Вы знаете, я онанирую.
Я удивляюсь:
— Кому мешает? Чем это вредит?
— Это же, наверное, очень плохо и вредит моему здоровью.
— Почему вы так думаете?
— Ну когда я был маленький, считалось и говорилось, что это плохо.
Человек остался один, вдовец, раз в неделю себе позволяет небольшие человеческие радости, которые абсолютно никому не мешают. Живёт с чувством страха, что губит здоровье.
Это яркие, но довольно стереотипные и часто повторяющиеся примеры.
То есть онанировать — это норма?
Когда речь идёт про онанирование и мастурбацию, сексологи и врачи сегодня скажут, что это действие естественное, необходимое.
Проблема возникает, если это наносит физический урон организму. Если люди действительно себя травмируют какими-то аксессуарами или вещами, которые они используют.
Другой пример, когда онанизм идёт взамен полноценных сексуальных отношений или во вред функционированию человека. Если человек проводит время за онанизмом и не идёт на встречу, «забивает» на обязательства, это превращается в обсессивное действие, которое забирает его время, энергию и силы. Тогда мы говорим о зависимости и проблемной ситуации.
Если онанизм — быстрый, лёгкий, доступный в нашей динамичной жизни способ удовлетворить свои потребности, он, как бы двузначно это ни звучало, всегда под рукой, это считается естественной потребностью человека.
Мужское и женское
Кто чаще всего обращается за терапией: мужчины или женщины?
Вы знаете, я состою в разных форумах и встречаюсь на конференциях с коллегами. Они чаще всего говорят: «Обычно приходят женщины». Но я по своей практике вижу фифти-фифти.
Если пациенты приходят парой, я всегда спрашиваю: «Кто инициировал визит ко мне и решил, что вашей паре нужна терапия?» Это тоже фифти-фифти. Холостые приходят в равном количестве. Ситуация аналогична и в Израиле, и в Москве.
А по возрасту? Какой примерно средний возрастной диапазон?
Средний диапазон довольно чёткий — 33–45 лет.
Кризис среднего возраста?
Я меньше связываю с кризисом среднего возраста, потому что «нынешние 40 — это прошлые 20». Думаю, что больше идёт процесс осознания.
Обычно это поколение чуть за 30, которое получило постсоветское воспитание.
Постсоветские дети исторически росли не в самых простых событиях. Они задаются вопросами: «Я занимаюсь в жизни чем хочу, или это было навязано обществом? Так ли я хочу жить?»
Женщин и мужчин волнуют разные вопросы в сексологии?
Мужчины приходят с переживаниями по поводу эректильной функции, длительности и качества эрекции, семяизвержения: или очень быстрого, как они определяют, или очень затруднительного.
Женщины приходят с тем, что уходит возбуждение, уходит интерес. Я хочу отметить, что мужчины тоже приходят с подобными проблемами. Это происходит, как правило, в длительных отношениях.
Ближе к сорока я отмечаю у себя в кабинете пары, в которых женщины говорят о большем количестве или качестве, о большем желании и интересе к сексу, нежели мужчины.
Интересно, обычно в стереотипах наоборот.
Ну мы очень меняем стереотипы, я считаю, что XX век дал женщине секс-индульгенцию на её желания, её оргазмы, удовольствие.
За счёт, конечно, феминистического движения и женских контрацептивов, которые подарили женщине право распоряжаться собственным телом. Это даёт возможность больше не стесняться, не бояться. Не чувствовать себя обязанной соглашаться на секс и не чувствовать себя в роли просящей, вымаливающей секс, если его хочется.
То есть отношения стали более равноправными.
Женский оргазм анатомически, физиологически, эмоционально чувствительнее, он сложнее мужского. А мужчины, если мы будем говорить о гендерном разделении, будут приходить с вопросами эрекции. А все остальные вопросы: возбуждение, фантазии, несовпадение в динамике, различие в сексуальных приоритетах очень похожи.
Есть хороший анекдот про сложность женского оргазма: мужчина и женщина занимаются сексом, он кончает, слазит с неё. Спрашивает:
— Ну что, ты кончила?
— Нет.
— Ну кончай, я пойду покурю.
В физиологии мы немного различаемся, хотя корень у этого один — недовольство своим физиологическим функционированием или данными. А вот эмоционально чувствительная либо психологическая составляющая гендерно неразделима.
Есть распространённое мнение: женщины редко испытывают оргазм, и многие из них никогда в жизни не испытывали оргазм.
Долгое время женский оргазм был «необязательной программой». Секс обычно заканчивался оргазмом мужчины. Всё-таки мы не так давно стали говорить, что женский оргазм, удовольствие женщины от секса сложнее.
Сегодня мы говорим, насколько дедушка Фрейд ошибался, когда назвал женский оргазм с помощью стимуляции клитора незрелым, не совершенным. Что это детский оргазм. А вот вагинальный оргазм, по его мнению, — оргазм взрослой зрелой женщины.
Но когда Фрейд писал свои трактаты, науки сексологии как таковой не существовало. Когда же она появилась, лабораторные исследования доказали, что клитор — орган, который отвечает за оргазм, и стимуляция клитора необходима.
Доказано, что женщин, не способных испытывать оргазм — минимальное количество. В большинстве случаев выясняется, женщина может достигать оргазма, мастурбируя, и не может объяснить, что нужно делать партнёру.
Второй аспект: женщина не всегда может расслабиться, почувствовать себя свободной настолько, чтобы отдаться процессу.
Кто-то говорит, что новизна отношений очень возбуждает. Но я часто вижу: качество секса выше у людей, которые длительное время вместе. Выше уровень доверия, коммуникаций, возможностей донести свои желания и расслабиться.
Следующий фактор, который нельзя исключить — насколько всё происходящее вне секса влияет на настроение, либидо, на желание.
Конечно, имеют влияние усталость и фармакологические препараты. Кто-то принимает антидепрессанты. Кто-то — таблетки от сахара, и это может влиять на эрекцию.
Получается, многие женщины не могут достигнуть оргазма из-за низкого уровня секспросвета?
Получается, так. В большинстве случаев это так.
Когда пора к сексологу
Если у человека всё нормально, нужно ли ему ходить к сексологу на профилактику?
Это забавно, но нет. Я считаю, что приходить нужно, когда у тебя есть проблемы, даже если ты не можешь её сформулировать. Прежде чем идти на любую терапию, нужно ответить для себя на важный вопрос: «Где и как мне это мешает, почему мне это мешает? Чем?»
А какие «звоночки» говорят, что пора к сексологу? Какие вопросы человек может себе задавать?
Когда человек чувствует, что он не в гармонии с собой и со своими партнёрами. Бывает, люди не совпали, бывает — не поняли друг друга, но обговорили и услышали друг друга.
Если не получается поговорить, или разговор переходит в обиды, ссоры и крики, или ушёл в себя, закрылся, как улиточка в своём домике. Люди не могут с этим разобраться — хороший звоночек, что нужно идти на терапию.
Но опять же я подчёркиваю: необязательно каждая ссора, каждый момент недопонимания обозначают, что необходимо сразу бежать на терапию.
А если с проблемами приходит пара, вы общаетесь с каждым отдельно или прорабатываете общие вопросы вместе?
Взять пару и вести им параллельно 2 терапии — неэтично, неправильно и непрофессионально. На какие-то отдельные разовые сессии мы идём, чтобы я чуть больше поняла, что партнёры не могут сказать друг другу, дабы не обидеть.
Но если это вопрос парный, мы работаем в паре — это очень важно.
Сейчас много асексуалов, которые говорят: «Я не хочу секса». Это норма или с этим всё равно нужно работать?
Я всегда задаю вопрос: «А кому это мешает?»
Терапия будет касаться не столько механического секса, возвратно-поступательных движений. Мы начинаем говорить, почему человека это беспокоит.
Если он говорит: «Мне — ок, у меня гармоничная жизнь, кошки, спорт, путешествия. Жизнь бьёт ключом. Третье образование. Куча друзей, тусовки». Его всё устраивает и у него всё хорошо — это не проблема.
А если человек приходит и говорит: «Ты знаешь, несколько лет это было гармонично и хорошо, а сейчас нет». Мы определяем причину. Это социальное давление или мама говорит: «Давай женись или выходи замуж».
Если человек в гармонии со своим состоянием, то делаем, как в старом анекдоте «Оно работает и не трогай».
Развенчиваем мифы и ломаем стереотипы
Есть мнение, что сейчас совсем юные люди меньше интересуются отношениями и сексом и они асексуальны, это правда, или стереотип?
С одной стороны, мы говорим, что секс стал легкодоступным и разрешённым, не надо получать легитимизацию из ЗАГСа, церкви или синагоги.
Массово нам стало понятно, что мужчина или женщина до свадьбы сменят несколько партнёров или партнёрш, вступят в несколько систем отношений.
Но действительно совсем молодые люди, больше проживающие жизнь в социальных сетях, тяжелее идут на контакт, тяжелее знакомятся. Порой ведут активные переписки, а когда встречаются, им тяжело просто смотреть друг другу в глаза и разговаривать.
Приходят на свидания и точно так же сидят в мессенджерах и переписываются друг с другом. С одной стороны, секс становится более доступным, с другой стороны, молодые люди говорят: «Безопаснее, удобнее, проще дома выбрать себе нужное сопровождение в виде порноролика, чем начинать какие-то отношения, брать на себя обязательства».
Правда, что чем больше секса в отношениях, тем лучше?
Хорошо бы, чтобы оно так работало, но нет. Наверно, если была бы такая прямая, очевидная корреляция, во многих моментах было бы жить проще.
Очень часто люди заблуждаются. Когда отношения начинались и в них было очень много секса, очень много страсти. Прошло какое-то время, искра ушла, желания нет. Или это вымученный секс.
Есть такое хардкорное выражение «супружеский долг». Нет лучшего способа испортить отношения, чем дать кому-то в долг.
На этом надломе люди тоже очень часто приходят на терапию: «Ну как же так. Было же так всё прекрасно и страстно, и мебель под нами ломалась. А сейчас это куда-то ушло».
Отношения проходят определённую трансформацию. Да, действительно, количество секса может меняться. Да, страсть может снижаться. Кто-то будет доволен, кто-то будет проходить тяжёлый траурный период. Кто-то будет учиться вместе или по отдельности принимать эти трансформации.
Поэтому сказать, что такая очевидная корреляция количества сексуальных актов и отношений в паре очевидна — нет, не так.
Есть такой стереотип: «Человек плохо ведёт себя в интернете, потому что у него недотрах». Правда ли, что по поведению человека в социальных сетях можно определить степень его сексуального удовлетворения, или это бред?
Я не возьму на себя роль диагноста. Но если человек ведёт себя в соцсетях агрессивно, провокационно, это говорит о его неудовлетворённости, необязательно сексуальной. О его низкой самооценке, неуверенности в себе. Есть вещи, которые слишком очевидны.
Ещё есть стереотип, что человек счастлив, если регулярно занимается сексом. Сколько люди занимаются сексом, допустим, в 30–40 лет?
Всё очень индивидуально, у всех разные потребности. Например, приходит пара и говорит: «С нами что-то не так. Мы стали меньше заниматься сексом, у нас уже три дня секса не было».
А за час до у меня сидела пара, которая говорила: «У нас было прошлым летом, и нас это устраивает».
Достаточно иллюзорно полагать, что люди всё время думают о сексе, едят люди намного чаще.
То есть для человека не так важен секс, как принято думать?
Нет, я этого не говорила. Есть люди, для которых секс — это важная, приоритетная составляющая жизни. Есть люди, для которых это меняется динамично в течение жизни. Есть те, кому секс мало интересен.
Конечно, прекрасно, когда пара сошлась и в динамике. Но это несколько иллюзорно и нереалистично, как очень красиво продаваемый в кино совместный оргазм. В реальной жизни часто приходят с проблемой: «У нас нет одновременного оргазма». О-кей, а кому это мешает?
Как согласовать графики. Заблуждения про экивоки
А если приходят люди разного темперамента, вы помогаете «согласовать графики»? Или как это происходит?
Действительно, это звучит немножечко смешно, но порой нам приходится учиться договариваться словом через рот.
Один скажет: «Хочу секс каждый день». Второй ответит: «Но мои желания и возможности не могут превысить раз в неделю». Это даёт возможность людям услышать друг друга, проявить больше эмпатии, сопереживать. Мы учимся договариваться.
Вы знаете, иногда приходят пары, в которых каждый говорит: «Моего мужа/жену не интересует секс». А второй удивляется:
— Ну как же так, я же тебе делаю постоянно различные экивоки?
— Какие экивоки?
— Ну как, мы ложимся спать, я бегу быстренько в душ.
— Да, ты бежишь в душ, ждёшь, когда я усну.
— Нет, я бегу, чтобы свеженькой к тебе прыгнуть в кровать.
— А я живу в чётком убеждении, что ты бежишь в душ, чтобы дождаться, когда я усну.
—А я живу в убеждении, что как только я решаю приготовиться к сексу, ты быстренько засыпаешь или притворяешься сонным, чтобы только со мной не заниматься сексом.
Вы представляете?
Это, конечно, смешно.
Это было бы смешно, если не было так грустно.
Я часто на терапии говорю: «Эти экивоки непонятны. Понятны только те, что вы обсудили в семье». Например, она надела красные трусики, он знает, что сегодня будет секс. Или он после работы купил суши, и она знает, что у них сегодня будет романтический вечер или проблемы, которые они будут обсуждать.
На лекциях я часто рассказываю анекдот как пример того, насколько важно поддерживать сексуальную коммуникацию.
Жена провожает мужа на работу и говорит: «Давай вечером займёмся сексом, как в кино».
Он довольный уходит на работу, возвращается — дома свечи, лепестки роз, приглушённая музыка. Жена в кружевном пеньюаре. Красиво сервированный лёгкий ужин, шампанское в ведёрке со льдом. Он всё это со стола скидывает, кидает на стол жену, очень грубо занимается с ней сексом. В конце стаскивает её на пол за волосы и грубо кончает ей на лицо.
Она вытирает сперму с лица и говорит: «Разные фильмы мы смотрим, Валера».
Если вы живёте такими непонятными намёками и вводите друг друга в заблуждение, сидите в комплексе собственных предрассудков и страхов, то нужно отойти от этого шаблона. Потому что паттерн сложился, и каждый остаётся со своим неудовлетворением внутри.
А бывает, что вы понимаете: у человека не паттерн построился, а реальные проблемы с физиологией или психиатрией, и ему надо пойти к другому специалисту?
Конечно. Бывают тяжёлые ситуации, когда у человека физиологически очень серьёзные проблемы. Посылаю к одному врачу, другому врачу, врачи не находят причины.
Мы собираемся, решаем проблему. Бывают ситуации, когда я тоже должна признать, что я попробовала всё, и не сработало. Поэтому обязательно все люди терапевтических специальностей, сколько бы у них ни было опыта за плечами, какого бы стажа в их CV не было, всегда должны проходить супервизии, должны быть на связи с более опытными, с более знающим профессионалом своей деятельности.
Без этого невозможно.
А у вас есть супервизор?
Я хожу на супервизии регулярно. Чтобы я получала более полную картинку, у меня есть два супервизора, каждый из которых хорош в своей области.
Уроки полового воспитания
Нужны ли уроки полового воспитания в школе и что должно быть в этой программе?
Я так много вещаю про половое воспитание на всём постсоветском пространстве и каждый раз сталкиваюсь с диапазоном от «ой круто, спасибо, что рассказали», до вопросов, адекватная ли я и как я могла подумать, что детям такое можно говорить.
Не знаю, как к этому отнесутся ваши читатели, но я действительно считаю, что половое воспитание начинается не в школе и практически с нулевого возраста.
С тех пор как мы рассказываем, как называются органы, чем они отличаются у мальчиков и девочек. Ответ на тривиальный вопрос маленького ребёнка «Откуда я взялся?» — это начало секс-просвещения.
И, конечно, должны быть правдивые ответы, даже глупо сегодня говорить про аистов, капусту и прочую ерунду.
То есть половое воспитание прежде всего должно идти из семьи?
Конечно.
Вы консультируете по этому вопросу родителей?
Да-да, это очень популярная тема, это очень частый запрос. В последнее время популярен запрос от родителей, у ребёнка которых начинает формироваться гендерная идентификация. Когда родители просто не знают: ребёнок слишком сильно интересуется сексом? Или мы видим, что ребёнку нравятся однополые отношения. Или он вступает в отношения сразу с несколькими людьми одновременно.
Часто родители приходят со сложными дилеммами, с которыми просто не могут справиться, которые идут вразрез с их правилами, воспитанием и пониманием.
Но я однозначно считаю, что родители должны играть важную роль в донесении информации. И должны быть деликатными к потребностям ребёнка.
Если ребёнок не делает вещи, которые запрещены законом и не приняты обществом, на всё остальное родитель должен быть очень поддерживающим, понимающим, чутким.
Про интимную пластическую хирургию и немного про извращения
Часто ли люди озабочены внешним видом своих первичных половых органов?
Сильно зависит от страны и общества. Есть общества, которые очень бодипозитивны. И очень настроены на то, что природное — это хорошо. Да, оно должно быть эстетично, ухожено. Мы не говорим про пренебрежение гигиеной.
А есть общества, которые очень большое значение придают внешности, губам, коже и так далее.
Зависит и от самого человека. Некоторые идут на пластические операции и говорят, что их жизнь меняется, появляется уверенность. Но здесь такая же история, как и со всей пластикой. Одному это будет мешать и будет портить всю жизнь. Он будет считать, что у него всё идёт вкривь и вкось из-за выпирающего уха или лишнего жира на талии.
То есть дело не во внешности, а в восприятии человека?
Если это не мешает ему функционально, а вопрос эстетики, но портит его жизнь — как с любой пластической операцией: или человек её делает, или учится это принимать.
Правда ли, что товары из секс-шопа помогают улучшить отношения?
Это действительно может разнообразить отношения, может быть, не взамен, а в дополнение отношений, интересный эксперимент.
Это могут быть игрушки, которые будут решением для одиноких людей.
А где заканчиваются здоровые сексуальные фантазии и начинаются извращения? Где эта граница?
Граница, с одной стороны, очень тонкая, но с другой — очень понятная. Всё, что происходит по согласию, не приносит ни психологического, ни физического вреда и не противоречит законодательству страны, никто не может назвать извращением. Если это доставляет людям удовольствие, даёт ответ на их желания и потребности — почему нет.
Часто ли вы сталкиваетесь с физическим или психологическим насилием и помогаете ли решать такие проблемы?
Есть очень чёткий протокол действий, и я не могу продолжать терапию, пока виновник насилия не идёт на активную терапию.
А если человек раньше состоял в таких отношениях и получил травму, вы решаете эту проблему, или это вопрос к психологам?
Я работаю с травмой и посттравмой, которая была связана с отношениями. Я не работаю с травмой, которая была, допустим, после военных действий, ДТП.
Каково это — быть сексологом
Что самое позитивное и негативное в работе сексолога?
Что меня мотивирует работать и оставаться в специальности? Мне безумно нравится работать с людьми. Мне безумно нравится понимать, что ведёт людей к каким-то действиям и выводам. Помогать им с этим разбираться и видеть этот процесс в режиме онлайн.
С другой стороны, работать с людьми, погружаться в их жизнь, ситуации и проблемы — это очень сильное эмоциональное вовлечение, которое требует отдачи. Как следствие этого — требуется восстановления ресурсов, сил.
Расскажите о неприятном в работе? Были ли домогательства от пациентов?
В терапии есть такое понятие, как эротический перенос на терапевта. И, конечно, я тоже сталкивалась с эротическими переносами на меня. Это прекрасная возможность разобрать проблему.
Происходящее в кабинете между терапевтом и пациентом — очень хорошая калька того, что происходит вне кабинета.
Я отношусь с юмором, когда мне периодически присылают сообщения: «Сколько стоят мои секс услуги?» Люди делают такие выводы из названия профессии «секс терапевт». Я обычно людей сразу блокирую и даже не вступаю в дискуссии.
Были истории, что терапия полностью поменяла человеку жизнь?
Несколько людей, и мужчин и женщин, которые были у меня на терапии в течение нескольких лет, решали, что идут получать второе или третье образование психолога, коуча, сексолога, терапевта. Брали прямые или смежные с моей специальности.
Это очень лестно и приятно, понимаешь, что в специальность приходят люди, которые прошли процесс терапии.
Считаю, что прежде чем быть терапевтом и работать с людьми, это необходимо испытать на себе.
Один из самых запомнившихся случаев из моей практики, когда пришла пара уже после 40 лет брака. Они пришли, потому что было много недопонимания, много недовольства друг другом.
Было очень трогательно, когда они говорили: «Почему мы не встретили вас 40 лет назад? У нас медовый месяц сейчас». Это очень яркая реакция.
Вы в этой профессии много лет, вы видели разные пары, традиционные и нетрадиционные, треугольники, многоугольники. Бывают случаи, которые даже вас способны удивить?
Наверное, уже нет. Есть ещё трансгендеры в процессе перехода, полиаморы, свингеры, приходят и по две пары на терапию.
Но на меня больше влияет уровень эмоционального вовлечения человека, чем действие, которое он описывает.